Может, шоу спасёт мир?

Никто в нашей стране понятия не имеет, как надо оформлять шоу — достаточно посмотреть на концерты звёзд российской эстрады. Впрочем, не тратьте деньги — сходите на любое торжество, какое окажется поблизости. Утренники в детском саду, последние звонки, выпускные балы, свадьбы, юбилеи, дни города, общенациональные праздники — любое из этих мероприятий является результатом абсолютной и неизлечимой импотенции в плане идей и фантазии. Всё делается так, как делалось всегда — здесь пустим бегущую дорожку из лампочек, там выпустим дым, по центру подвесим огромную дуру (символ мероприятия), над сценой — зеркальный шар, а по краям всякие рюшечки. Из года в год меняется только количество рюшечек и общий бюджет, но не концепция. Ну, а если нет денег на всё это — достаточно вырядиться в уродливые праздничные одежды и говорить как можно более торжественным голосом.

Впрочем, сложно желать чего-то большего в стране, где уже полвека строят только ужасные дома и не думают об эстетике, дизайне и будущих поколениях. Как следствие, ещё сотню лет, не меньше, непрошибаемым потолком нашего дизайна культмассовых мероприятий будут «Рождественские встречи» Аллы Пугачёвой и КВН. Всё, что выглядит круче этого — знайте сразу: то работа людей из-за границы, как на московском «Евровидении-2009», где главный дизайнер был из Нью-Йорка, а главный художник по свету из Лондона.

Сцена с дезинфицированием ветхих карнавальных костюмов в фильме «Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён» ныне воплощена в жизнь в отдельно взятой стране. Поздравляю.

Хорошие шоу бывают в России только проездом. Посмотреть на то, как работают профессионалы, обязательно стоит в любом случае, даже если вы целыми днями копаете от забора и до обеда, и это единственное ваше занятие последние несколько лет. Хорошее шоу встряхивает. Хорошее шоу возбуждает. Хорошее шоу выбивает вас в параллельную вселенную, перестраивает мировоззрение, меняет смысл жизни. Осознание того, что вы видите это не по телевизору, а вживую, что вы часть происходящего, — это выметает из вас весь хлам и наполняет термоядерной концентрацией положительных эмоций. В такой момент вы перестаёте быть отдельно взятым человеком со своим набором забот и проблем, проживающем в городе, который даже спутники Гугла брезгуют снимать для своих карт. Хрен! В такой момент, вы, как электрон, переходите на новый энергетический уровень, излучая при этом огромное количество позитива, как и десятки тысяч других человек вокруг вас. Вы одновременно находитесь в раю, в нирване, в наркотическом и алкогольном опьянении. Ваш мозг отказывается воспринимать происходящее как реальность и вываливается в синий экран смерти. И наступает абсолютное счастье.

Когда шоу кончается, вы получаете шок. Но не сразу, а через день-два, когда в ушах исчезает гул, а в памяти начинают расплываться виденные образы. Мозг включается и проверяет работоспособность всех систем. Вроде бы, всё работает, всё вернулось назад и стало как раньше. Вы вернулись домой. Работа, магазин, ужин, сон. Но вы уже не тот. Вместе с вернувшейся с десятого плана бытовухой на вас сваливается осознание того, что вы занимаетесь полным дерьмом, в то время как жизнь — она где-то в другом месте. Вы понимаете, что есть планки, которые не видно с вашего места на земле — настолько они высоко. Вы узнали, что есть люди, которые делают невообразимые вещи. Вы узнали, что есть место, где живут и работают такие люди. Вы понимаете, что вы — прах и мусор, недостойный прилипнуть к подошвам обуви этих людей. У вас ступор и апатия. Нет времени хуже, чем первое время после прошедшего праздника.

И тут возможно два варианта развития событий. В плохом варианте, всё проходит, текущие дела поглощают вас, вы возвращаетесь в своё обычное состояние, а пережитые впечатления стираются из памяти и остаются только картинкой на фотографиях. Через много лет вы прочитаете в новостях знакомую фамилию справа от слова «умер» и вспомните, как вам посчастливилось когда-то лично видеть шоу, устроенное этим человеком.

В хорошем варианте вы пытаетесь сделать мир лучше. У вас есть ориентир. Если может кто-то другой, значит, можете и вы. И не просто можете, а теперь даже знаете как именно. Вы стремитесь узнать ещё больше о том, как можно и нужно жить, как надо работать, к чему действительно необходимо стремиться. Вы учитесь, меняете ориентиры, ставите новые цели, двигаетесь к ним, ошибаетесь, но исправляетесь и двигаетесь дальше, в конечном итоге, достигая их. Планка уже видна на горизонте. Через несколько лет вы уже дотягиваетесь до неё рукой. А может и наступаете ногой. А затем появляются люди, которые смотрят на вас снизу вверх и берут с вас пример. Вы двигаете за собой человечество и цивилизацию, вставая на место тех, кто двигал её до вас.

Не в этом ли великая сила искусства?

Это пост о том, как надо делать шоу.

U2: Техническая часть

Марк Фишер, архитектор развлечений. При упоминании этого имени чаще всего в прессе вспоминают церемонии открытия и закрытия Олимпиады 2008 в Пекине, которые были спроектированы с его помощью. Но это лишь одна из лучших его работ, может даже шедевральная, но только одна. К моменту Олимпиады он уже был Тем Самым Марком Фишером, который делает бесподобные шоу. Такую репутацию Фишер заработал задолго до 2008 года, поработав с такими людьми и коллективами, как Уитни Хьюстон, AC/DC, Ван Хален, Роллинг Стоунз, Тина Тёрнер, Жан Мишель Жарр, Пинк Флойд (а также персонально Роджер Уотерс) и многими другими, калибром поменьше. MTV и FIFA неоднократно пользовались его услугами. И всем перечисленным Марк Фишер разрабатывал дизайн шоу, а затем воплощал его в жизнь. Хитроумные грандиозные трансформирующиеся конструкции, впечатляющие технические и дизайнерские решения — это уникальная фишка Фишера, за которую его знают и ценят.

В 2006 году Фишер начал разработку сцены для нового концертного тура ирландской группы U2. Кстати, не в первый раз — для них он уже спроектировал ранее целых пять сцен для четырёх туров. На этот раз Фишер предложил концепцию полностью открытой сцены, над которой на четырёх ногах-опорах размещено всё световое и звуковое оборудование. Преимуществом такой сцены являлось то, что музыкантов будет видно со всех сторон, в то время как при обычных стадионных выступлениях на трибуны, находящиеся за сценой, билеты не продают. Сцена не сразу обрела тот вид, который мы знаем. Первоначальные эскизы были далеки от финального результата. Впрочем, так или иначе они все повторяли одну и ту же идею — создание некоего космического объекта, совершившего посадку на землю.

Наконец, в начале 2008 года окончательный вид был утверждён. Началось детальное проектирование и создание всей конструкции.

На картинках всё было довольно мило, но в реальности сцена должна была держать над головами музыкантов более сотни тонн оборудования. Чтобы всё это не рухнуло вниз и не прибило насмерть четырёх ирландцев на глазах всего стадиона (а меньше, чем на стадионе, такую громадину было не собрать), были использованы самые современные технологии в строительстве. Сам Марк Фишер позже говорил, что сцена, по большому счёту, не является чем-то выдающимся сточки зрения мировой архитектуры — обычная высокотехнологичная конструкция, сделанная с использованием лёгких, но прочных материалов. Куда больше, по его мнению, должно впечатлять то, что самые современные архитектурные решения проникли даже в такие сферы человеческой деятельности, как организация зрелищ.

В создании сцены участвовало несколько компаний из самых разных стран. Конечный результат оказался высотой около 30 метров и весил 254 тонны, причём, это был вес только самой сцены, без оборудования. Перед инженерами встала непростая задача: как быстро собрать и разобрать эту космическую хрень с минимальным количеством человеческих жертв? Обычно, сцены собираются с помощью нескольких десятков здоровых и крепких мужиков, имеющих при себе лебёдки и, в крайнем случае, лёгкие мобильные краны. Но в данном случае обычными средствами было не обойтись. В качестве альтернативы рассматривались тяжёлые мобильные краны грузоподъёмностью до 550 тонн, но размеры таких кранов не позволяли загнать их внутрь стадиона. Устраивать концерт за пределами стадиона никто не хотел, поэтому пришлось искать другую альтернативу.

Нашли, причём, весьма оригинальную. Конструктивно, сцена состоит из центральной части, которая держится на четырёх ногах-опорах, каждая опора состоит из шести секций. Мы, простые смертные, скорее всего, решили бы собирать эту сцену «от земли»: сначала бы поставили четыре опоры, после чего водрузили бы на них сверху центральную часть. Собственно, в этом-то и крылась основная проблема — центральная часть слишком тяжела и огромна для подъёма её обычными мобильными кранами на такую высоту. Инженеры же решили делать в точности наоборот. Сначала на земле собирается центральная часть сцены — для её сборки можно использовать обычные лёгкие мобильные краны. А потом начинается самое интересное — центральная часть медленно поднимается вверх, и, по мере подъёма, под ней наращиваются ноги-опоры.

Для подъёма были разработаны специальные гидравлические подъёмники в количестве четырёх штук. Центральная часть сцены крепится к ним и постепенно, в шесть приёмов, не спеша (10 метров в час) поднимается вверх. После каждого шага подъёма теми же лёгкими кранами монтируется следующая секция опор. Синхронизация процесса подъёма на всех четырёх подъёмниках контролируется компьютером, а во время монтажа секций опор используется надёжная механическая блокировка, исключающая возможность обвала всей конструкции, долгое время висящей только на подъёмниках. После того, как к опорам присоединены последние секции и опоры надёжно закреплены на земле, сцена открепляется от подъёмников и «встаёт на ноги», а сами подъёмники разбираются.

Несмотря на изящный выход, на монтаж сцены всё равно уходит четыре дня. А на демонтаж — два. С учётом времени, затрачиваемого на перевозку сцены и оборудования из одного города в другой, выходит не более трёх концертов в месяц. В условиях мирового концертного турне это неприемлемо. Поэтому было изготовлено три сцены — в то время как на одной из них идёт концерт, вторая уже собирается в следующем городе турне, а в предыдущем городе разбирается третья.

Самая заметная конструктивная и дизайнерская особенность сцены — это шип (или «сигара», как её называл Марк Фишер), который вертикально пронзает всю конструкцию. На шипе расположена световая аппаратура, верхняя часть шипа может даже находится выше крыши стадиона, что позволяет видеть часть шоу из-за его пределов.

Верхняя часть сцены и её ноги-опоры окутаны в специальную декоративную мембрану, выполняющую сразу две функции: во-первых, она защищает подвешенную аппаратуру от дождя, а во-вторых, является экраном, на который проецируются изображения и свет от прожекторов. Для дополнительного светового эффекта сверху на мембране со всех сторон находятся грибки-пуговки, под которыми смонтированы дополнительные источники света. В результате, сцена похожа на щупальца какого-то чудовища, но зато может сама по себе переливаться всеми цветами радуги и покрываться различными рисунками.

Почти вся световая и звуковая аппаратура существует в единственном экземпляре и перевозится из города в город по обычной схеме. На монтаж аппаратуры уходит один день, а монтируется она как обычно — с помощью лебёдок, предварительно смонтированных на конструкции и её опорах.

Но, несомненно, самая главная часть всей аппаратуры — 66-тонный LED-экран в виде перевёрнутого усечённого конуса, уникальное техническое сооружение, состоящее из 888 секций и более полумиллиона LED-пикселей. На этом экране по всей его окружности транслируется то, что происходит на сцене. Трансляция ведётся с шести стационарных и двух мобильных камер. Экран умеет «расползаться» по высоте, распадаясь на секции, что обеспечивается весьма хитроумным реечным механизмом, принцип работы которого я так и не смог понять, разглядывая фотографии и видеоролики. Благодаря изменению геометрических размеров экрана-конуса, а также благодаря бесподобной световой вакханалии всей конструкции, одна лишь сцена уже отрабатывает стоимость билета на концерт. Но оценить это можно только увидев лично.

Подиум, на котором находятся музыканты, находится прямо по центру, под шипом и подвешенными экраном. Он дополнительно снабжён грибками-зонтиками, под которыми укрывается от дождя барабанщик и часть аппаратуры. Вокруг подиума расположена овальная дорожка, по которой музыканты «выходят в народ» через два движущихся арочных моста. Музыканты абсолютно не ограничены в движении (кроме барабанщика, разумеется) и могут двигаться по сцене и дорожке в любом направлении. Все их движения с любого места фиксируются на камеры и транслируются на экран, который хорошо видно с любой точки стадиона.

Как мы видим, ребята серьёзно заморачивались насчёт высокого качества визуальной составляющей шоу.

U2: Немного цифр и фактов

• Чтобы перевезти все сцены и всю аппаратуру тура через океан потребовалось 6 грузовых Бойнгов-747.
• Вместе с шипом высота сцены составляет 52 метра (30 без шипа).
• Вообще, сцена называется «Коготь» («The Claw»), но с лёгкой руки (вернее, с языка) Боно её, в основном, называют «Космической станцией» («Space Station»).
• Всё оборудование перевозят на 200 трейлерах. Это только оборудование, не включая три сцены, каждую из которых возят ещё в 40 трейлерах. (Ей-богу, наверное стоило, всё-таки, приделать к сцене ракетные двигатели, чтобы она перелетала из города в город сама — вероятно, удалось бы сэкономить на перевозке и сборке.)
• Концерт обслуживают 127 человек, не считая водителей грузовиков.
• А с теми, кто разбирает и собирает сцены, всего тур обслуживают 360 человек.
• Всё это обошлось в 150 миллионов долларов.
• На текущий момент в планах группы отыграть 93 концерта в рамках текущего концертного тура. Когда тур только начинался (в 2009 году), планы были в два раза меньше, но фантастическая популярность и моментальное исчезновение билетов из касс заставили группу добавить в тур новые города, а также, при наличии такой возможности, увеличить количество уже запланированных концертов в некоторых городах.

U2: живая часть

Мужикам по полтиннику или почти. Мужики заработали 22 премии «Грэмми», продали 140 миллионов дисков, стоят в зале славы рок-н-ролла и музее мадам Тюссо, зарабатывают на порядок больше своих коллег по цеху, обзавелись семьями (некоторые не по разу), нарожали детей. Лично Боно скупил пол-Дублина и затрахал пол-мира своей гуманитарной активностью и общественной деятельностью.

Мужики выходят на сцену из-под трибун «Лужников». Камеры транслируют это на экран. 60 тысяч человек орут так, что все вувузелы мира встали и строем пошли в ближайший крематорий.

Грянули первые аккорды — и сразу же начинается дождь. Мощный, с крупными частыми каплями, как из ведра. Такой, каким дождю и полагается быть летом. Закрадывается сомнение: а вдруг уйдут? Перенесут? Или вообще не вернутся? Или, не дай бог, с красивым, но последним спецэффектом погорит аппаратура? И всё — концерт отменён?

Первая песня. Боно носится по дорожке в струях дождя. Эдж, хоть и имеет возможность спрятаться под зонтиком на сцене, демонстративно выходит на её край.

У Адама такое лицо, словно он плевать хотел и на дождь, и даже на снег, если таковой вдруг сейчас пойдёт (хрен ведь её знает, Россию). Впрочем, у Адама всегда лицо такое, словно он хотел плевать на всё и на всех. Но он тоже не прячется под зонтом.

Ларри — единственный, кто не промок, однако ему полагается по должности быть прикрытым от непогоды вместе с барабанной установкой. И он не сильно расстраивается по этому поводу.

Вторая песня. Из-под сцены выбежал человек и смахнул тряпкой воду с полиэтилена, которым были накрыты гитарные примочки Эджа. Мужики продолжают играть, промокая и обтекая. Боно проще всего — он в кожаной куртке и кожаных штанах.

Третья песня. Задвигались арочные мосты, Боно и Эдж ушли на дорожку, Адам ушёл на другой конец сцены. Дождь льёт, мужики играют, стоя в лужах и осыпаемые брызгами, блестящими в свете многочисленных прожекторов. До всех людей на стадионе разом доходит: шоу будет продолжаться, даже если все воды мира сейчас сольются на стадион. На билетах было написано: «Концерт состоится при любой погоде». Всё лето в это не верили — сначала боялись, что не приедут из-за смога и жары, потом боялись, что не выступят из-за дождя. Теперь никто не боится ничего, и в танцпартере свернули последние зонтики — если Они мокнут и не напрягаются, то и нам не пристало себя жалеть.

Четвёртая, пятая, шестая… двадцать четвёртая песня. Сцена сама по себе демонстрирует такую магию света, что можно отпустить на гастроли только одну её, без ансамбля. Иллюминация видна на пол-Москвы. Непонятно, на что смотреть — на мужиков, на фантастический экран или на то, как переливается сцена. Когда растягивают экран и включают дым-машину, становится понятно, почему её называют «Космической станцией».

Звучит нетленная классика, за которую U2 признали супергруппой ещё в прошлом веке. Танцпартер беснуется от сцены и до башни со звукорежиссёром. На трибунах давно никто не сидит. Боно поёт партию Паваротти (!!!!) в песне «Miss Sarajevo». Я не понимаю, как такое возможно (кстати, до сих пор в шоке). Мужики продолжают накачивать энергией стадион даже через два с половиной часа после начала. Дождь сдался и позорно отступил. В воздухе висит влажное счастье.

Первая попытка уйти со сцены. Но мы знаем, что ещё не спеты главные хиты, что никто не уходит со сцены сразу, что есть ритуал: зрители просят музыкантов вернуться, музыканты возвращаются и добивают зрителей. Ритуал соблюдён: зрители попросили так, что африканские львы бились бы головой о пальмы в истерике, услышав это. Мужики вернулись, шоу продолжается.

Вы когда-нибудь слышали, чтобы 60 тысяч человек тихо (!), почти шёпотом (!!!), произнесли одну и ту же фразу? Я слышал: это была первая «With or without you» в одноимённой песне. Вы когда-нибудь слышали, как 60 тысяч человек громко поют одну и ту же фразу? Я слышал: это была «Knock-Knock-Knockin’ on heaven’s door». Только ради этого стоило ехать — чтобы услышать это.

Вообще на концерте было столько вещей, только лишь ради которых стоило ехать, что иногда кажется чудом, что я всё-таки там оказался — в этом кругу избранных, кому довелось. Может, я просто хорошо себя вёл в прошлом году, и высшие силы решили меня поощрить?

Вторая попытка уйти. Но мы всё ещё знаем, что будет последняя песня, что они не уйдут без неё. И они знают, что мы знаем. И они снова берут инструменты в руки и выдают последний номер. Последнюю песню подхватывает весь стадион. Финальная распевка песни «Moment of Surrender» поётся всеми, кто ещё не надорвал глотки и прохрипывается теми, кто надорвал. Это пик. Это венец. Это наивысшая точка соединения творцов и зрителей. После этого — только вниз, только в шок, в пустоту и в будни.

U2: Послесловие

Когда шёл дождь, а мужики бодро жгли мелодиями, какой-то незнакомец, сидящий рядом, прокомментировал: «за те деньги, что они получают за концерт, могут и помокнуть часок». Клянусь всеми богами мира — это не деньги. Это концентрированный профессионализм высочайшей пробы, помноженный на сумасшедшее непревзойдённое качество. Несколько сотен человек (а включая всех тех, кто изготовил сцену и аппаратуру, несколько десятков тысяч) просто сделали свою работу так хорошо, как могли, применив те знания и умения, которыми обладали. И плод их совместного труда — уникальный симбиоз архитектурного, светового, технического и музыкального шедевров — 25 августа 2010 года на стадионе «Лужники» в Москве разорвал мозг всем, кому выпало великое счастье присутствовать там.

Вот так надо работать.

Credits

В посте использованы фото, надёрганные из интернетов. В частности, с сайтов U2GIGS, официального русского фан-сайта группы U2 и бог знает откуда ещё. А также фото, сделанные Тётей Ксюшей.